Капельной вуалью бродит небо,
Распустив журчание земли.
Заоконье! Я там с детства не был,
Не пускал ручьями корабли

И не мок, довольный этой влагой,
Хлюпая ботинками не шёл
Обнажать из тонкой ивы шпагу,
Натянув забралом капюшон…

Всё ушло, душа остекленилась.
Отчего ж тоскливо щемь в ребро?!
Эта жизнь, наверно, мне приснилась,
Та, что на меня глядит в окно.

Прошуршу листвою по будничности.
Крупнолистово сеют бесстыдницы*!
Осень — время особой чувственности
И венчанья пера с чернильницей.

Хлещет красками дождь полуденный
По тетрадям судьбой исписанным,
И всплывает пейзаж причуденный,
На который межстрочно вписаны

Вы. Рыжекудрым проблеском
Солнце падает в чернь холодную.
Жухлый лист приговором-оттиском
Заверяет права на невзгоды мне.

В ветрах резвых гремит мелодия,
Разливается эхом дальняя!
Листопадная льет рапсодия
и дербанит тоску вокзальную.

И в туманах, и в дымке утренней,
Акварели разлив размашисто,
Начинается день с рыжекудрия
И стирает, что было - начисто.

Осень – время пожить предсердием,
Тарабанящим в подоконники,
От падения до бессмертия
Промелькнув в черно-белых в хрониках.

*одно из народных названий платана.

Расстояния. Расставания.
Разомглелое утро зиждится
На плечах у полей некошеных
И врывается, гость непрошеный,
Мне под веки. И снова видятся
Надо мною дождей стенания.

Отступиться бы. Не бороться бы
С этим буйством судьбы коверканной,
Не крушить беспрестанно мельницы...
Дон Кихот никогда не изменится...
И я мерю всё теми ж мерками,
Как лягушка: моря - колодцами.

Отрезвления и прозрения
Не ищите в моих сценариях:
Мне чем хуже, тем лучше дышится;
Надо мною не солнце вышится,
А паденье с небес икарьевых
И разлукой испепеление.

Листья жухнут то ли от холода,
То ли от старых обид.
Зелены были, были молоды…
Да и кто их теперь простит?!

Просто в ноги твои бросаются
Как раскаявшаяся душа.
Но не долго осталось маяться —
Уж снега в этот мир спешат.

Знаешь, разные, такие разные
Судьбы в этой бегущей Москве:
Кто-то счастье своё здесь празднует,
Ну а кто-то кричит к беде.
Я же тихо, почти что украдкою,
Беглым взглядом ловлю твой взгляд.
Нами мир на любовь обкраден был,
Потому в нём дожди шумят.

Если вычеркнуть из моих стихов все слова
И развеять по ветру всю прозу и прочее,
В беспробудной белолистости и тишины жерновах
Неотвратимо прозреют - Вы, я и...

За окном золотая осень.
Снова дома, и счастье с нами.
Ты, прильнув ко мне, тихо спросишь:
- Так всегда будет, правда, свами*?

Только я, не спеша с ответом,
Еще крепче сожму объятья.
Перед осенью было лето -
Как об этом тебе сказать мне?

Мир бурлит, новых красок полон,
И секунда секунде - смена;
Всему сущему век не долог
Даже в самых святых вселенных.

Не оставим следов - песочна
Наша поступь. И смоют волны
То, что кажется стойким, прочным,
И никто никогда не вспомнит.

Как тебе расказать про это
И про то, что я стану прахом?
Жизнь мелькнет, как в ночи комета,
Яркой вспышкою, крыльев взмахом.

Как тебе рассказать, что время
Все изменит и нет спасенья?!..
Нет! Не в этой любви поэме,
Вдруг пролившейся в мир осенний!

За окном листопадит вечер,
Золотя нашу карту в судьбах -
Любовь вечна. И я отвечу:
- Правда, деви**, всегда так будет!

*свами - бенг. муж
**деви - санскр. богиням

Что-то было в тебе холодное
От зимы, леденяще бездное...
Забрала мое сердце лётное
Себе в пользованье безвозмездное

И на место потом почетное
Положила - под ножки милые.
Что-то было в тебе холодное...
Оттого и любовь простылая.

Мне грусть намело за пазуху
В заснеженных вёсен тылах -
Жизнь обернулась казусом:
Любовь проиграл в боях
С той, что клялся счастливою
Сделать любою ценой.
Теперь с ней под белой ивою
Рассветы встречает другой.

Открыто брошу вызов этим утрам,
В которых нет тебя! Пустые дни
Они с собою тянут, поминутно
Лишая жизни. Краем проскользни,

Пройди по сердцу дуновеньем ветра,
Коснись дыханьем остеклевших губ...
Да к черту эти годы, километры -
Иду к тебе, мой милый, нежный друг!

Снова сердце полно тревогою -
Бьется птицею ввысь, да бестолку.
Как же верной пойти дорогою,
Если верных дорог есть несколько?!

Черно-белыми кадрами клеется жизнь
В фильмофондах божественных студий.
Мой стандартен сюжет, да и роль не на бис -
Значит, явно шедевра не будет!..

Я с Тобой не спорю (Ты же - Бог!) -
И готов страдать за пригрешенья.
Только попрошу: Бог, ты бы мог,
Не просить меня просить прощенья?!

Знаю потому что: ты простишь
Душу заплутавшую! Но дёшев
Этот путь. Я искупленьем лишь
Славу Твою в мире приумножу

Сердца из пазухов, из тайников
Камни, кому-то во след не брошенные,
Выну. Куда ж эту боль веков?
В небо ступенями будут сложены!

Оживи, оживи скорее!
Я - с разлукой уставший воин.
О прекрасная Галатея,
Без тебя этот мир неполон!

Холодна, безразличным взглядом
Продолжаешь сверлить мне душу,
Бессердечная ты наяда!
Я запреты давно нарушил,

Чтоб тебя возродить из камня -
(Афродита пришла на помощь).
Но из камня выходят камни -
Нестерпимая аксиома.

Ожила, ожила, родная!..
Я с тобой и с разлукой - воин,
Потому что (о Зевс!) узнал я,
Что тобой был из камня скроен.

Мир уходит в закаты и в неразличимость
Наших улиц и чувств - всё смешалось в коктейле,
От которого голову кружит, как юность,
До которой, любимая, мы достарели...

Твой удар был по сердцу точен -
Обесточен. Прочим
И того не познать счастья
Страсти. Запястья
В красных нитях и тонких шрамах -
Бьет в судьбе карте...
По миокарду

Любовные многоугольники
Вопрос в том: и где в них я?!
Мы просто с тобой любовники
Или уже семья?
Ох, сердце мне врет неистово:
Мол, есть в твоем сердце ответ.
А может не быть артисткою -
Сказать, что любви-то нет.
Да, больно. Смертельно. Адово.
Но лучше сказать сейчас,
Чем годы под камнепадами
Твоих безучастных глаз
Встречать день за днем
И маяться в тоске безответной любви.
Не скаждым она случается,
И ты мне, прошу, не лги.
Все знаю: хорош я, но приторен.
Да развешь прикажешь себе?!
Не буду в любви я мытарем -
Проторен мой путь к голытьбе
Тобой никогда неполюбленных,
Забытых навеки тобой...
Пусть счастье мое загублено,
Но рад, что твоею рукой!

Я железным слыл, бессердечником
У Неё. Но любви курьёз
Приключился: очеловечился,
Заржавел от девичьих слёз.

Эх, судьба - колея строптивая!
Ей был сдан за бесценок в лом.
А Она? Она ж вновь счастливая
На металле уснёт другом.

Между нами лишь многоточия
Неоспоримостью тишины...
Сердце в груди всклокочено
Письма строчит на Вы.
Льнет буква к букве вязями,
Как Вы к моему плечу.
Нам вместе рассветы праздновать,
Вместе гасить свечу!..

Зацвели так нежданно лотосы
В миакардящей молотьбе.
Я с молитвой, как будто полисом,
Исцеляться иду к Тебе.

Чуть помнусь у ворот прихрамовых.
Да, без очереди! Мол, блат.
- Вот, душою давно прихрамываю,
И поступки кровоточ'ат;

Много книг прочитал мистических -
Только чтиво пошло не впрок,
Ведь безбожником стал хроническим,
Или думал, что сам я - Бог...

Исцеленье... И в сердце выданный
В откровениях эпикриз
И рецепт, на других испытанный:
"Всегда помни Меня! Молись!"

Из осеннего звездопада
Чуть нахохлившейся Москвы
Мне в объятья ангел падал.
Это были, конечно, вы!
И за что ж мне такая милость?
Прямо в руки - с самих небес!
Столько лет постоянно снились,
А теперь этот сон воскрес!
Удержу ли? На милость Бога
Уповаю. Но рук своих
Не опускаю: Любовь - дорога,
Предназначенная для двоих.

Я в себя не впущу снег
И печаль не пущу в дом
Сердце словно любви ковчег -
В нем спасемся лишь мы вдвоем...

Пусть зимы за окном век
И обид на судьбу ком,
В беллетристике библиотек
Шедеврален лишь наш том...

Провожай закаты - не меня!
Я останусь солнцем в твоем сердце
Восходящим к пьедесталу дня.
Не гони поспешно, не усердствуй

В провожаньи! Руки расцепив,
Мы свернем с орбиты мирозданье!
Только вместе, слышишь, новый миф
Сотворим и свежее преданье

О любви, конечно, о любви!
Ни о чем ином не вижу смысла!
Ты меня в рассветы призови -
В них разлука безвозвратно скисла.

Скрипачей в переходах подзменых
Полон мой оприюченный вечер.
Будто мы в параллельных вселенных:
Ты - где вечность, мой мир - скоротечен;

Я шагаю по стылым асфальтам,
Ты - паришь над цветущей землёю
Под звучание скрипки и альта.
Свою зависть улыбкой не скрою

И тоскливую щемь по минутам
Притяжения наших вселенных,
Где в туманных теряются утрах
Скрипачи в переходах подземных.

Весна, как вы - отнюдь не постоянна -
То снежит, то срывается в капель.
Но вы, как и весна, всегда желанны.
И хочется уж вызвать на дуэльм
Тоску зимы. Навеки побежденнойм
Ей бы уйти, но сам остановлю -
Она ведь женщина и просто метит в жены.
Но я женат. И я весну люблю!

Мой мир опотолоченный
Глядит в проём окна
Как воздухом встрекочена
В нем властвует зима,
Как бьются чужестраненно
Круж’авельные льды
В него и затуманенно
Плетут ручьев ряды,
Как желтые оторвыши
Снегами зарастут,
Как я, тоску оспоривший,
Нашел в зиме приют.

Какие же были объятья!
Они дорогого стоят.
Тебя б привязать к кровати
И планы на жизнь построить...
Но нет, ты бежишь куда-то,
Лишь раз пригубивши кофе.
Разлука на циферблатах
Мне зреется катастрофой.
А я остаюсь в перинах
И в мятых одеждах-чувствах.
Вот хлопнула дверь - в руинах
Мой мир. Ему имя - Пустошь.
Лежу, зарастая льдами
От колких, холодных мыслей:
А было ли между нами?!..
В ответ тишина повисла.

Прохлещут дожди розгами
По стынущим городам,
И небо вновь станет розовым
И скатится по проводам
В ладони мои открытые:
Потоки небесных вод
Для омовений мытарю.
С ними вся боль уйдёт,
И сбудется благоденствие
Оставить печаль души -
Зависть свою вселенскую,
Что не давала жить.

Ничего я себе не куплю:
Ни участия, ни безмятежности.
Жизнь разменяна по рублю -
В ней Твоей не хватает нежности.
Огрубел присердечный ритм:
Отбивает легко и сухо.
Быль не стала набором рифм.
Знать, медведь наступил на ухо
И на сердце. Такая щемь -
Не оправиться. К парапету!
Вру, конечно... себе и всем,
Мол, счастливей на свете нету.
Только вечер срывает блеск
Этих масок. Устало рушу
В мир теней и старинных пьес
На скрипучую расладушку
Своё "Я", и почти не сплю -
Заблудился в словах и смыслах.
Жизнь разменяна по рублю
И, увы, безвозвратно скисла.

Мне всё грезится неизбежным
Невзначай в толчее городской
Повстречать Тебя милую, нежную.
Мы б махнули на мир рукой
И бродили б в ночи бездонности,
Да встречали вдвоём рассвет.
Так, лишившись стыда и скромности,
Позабыли б теченье лет.
И гвоздики б цвели неистово,
Лебедились кругом пруды.
Рыжий пёс, проскулив артистово,
Проводил бы нас до воды.
Там старик, что ровесник вечности,
Лодку дал бы нам напрокат.
В ней поплыли бы мы по млечности
Под пролившийся звездопад.
А потом в тишине под яблоней
Всё вкушали б её плоды...
В исполненье шаблонов фабульных
Мы б покинули те сады
И вернулись. Средь толп потерянно
Я искал бы Тебя опять
И нашёл бы (в том будь уверена!),
Чтоб уже никогда не терять.

Что же жмётся так сердце в груди
На пороге счастливых событий?
Ты мне эту незрелости прости
Да и то, что живу по наитию,
Что все планы мои не прочны
(Впрочем, часто живу и без плана!).
Мне, наверное, планы скучны -
Я иркутским слыву хулиганом
У тебя. Ах, конечно, в морях
Я заправским бы был флибустьером!
Но в реальности, видишь, моя
Многократно скучнее карьера.
Потому всё мечусь и мечусь,
И стези никакой я не знаю.
Если б знала ты как я боюсь,
Что однажды тебя потеряю
В этих глупых метаньях души...
Снизойди до моих берегов,
И великое чудо сверши -
Подари неземную любовь!

Наши судьбы запараллелены
И дыханье почти синхронно.
Вы однажды в меня поверили,
Отчего ж теперь взгляд смущенный?
Неужели всё было ветренным
В желтолистые эти дни?!
Или просто ветра развеяли
Все туманы из головы?
Иль, взглянув, отрезв'ились, см'ерели -
Устыдились своих шагов?..
Наши судьбы запараллелены,
Но простыла в дождях любовь.

Не смотри на меня с ухмылкою,
С неба свесив свой звездный плащ.
Я давно уж простил хлодынь твою
И теперь навсегда пропащ.

И заело пластинкой ночнество
В самый грустный для мира час.
Не пугай меня одиночеством —
Я давно в нем как вяз увяз.

Твоя млечность избита рифмою.
(Боюсь, прозу не потяну!)
Предсказуемыми алгоритмами,
Как корабль иду ко дну.

И ухмылка твоя не к месту бы.
Только вряд ли оценишь миг!
Я на фоне вселенской вечности
Твою тленность, увы, постиг.

Я живу от встречи до встречи.
Я дышу от взгляда до слова.
Догарают беспечно свечи
В отражениях глаз цветковых.
Только недогаримо сердце -
Его пламя не знает края.
Греет душу за тайной дверцей,
Греет душу - не обжигая.
Пусть разлука надавит плечи -
Ей недолго глумить над нами.
Очень скоро наступит вечер,
Разгорая свечное пламя.

Пускаю кораблик бумажный
По глаз ваших синих морям.
Что станется с ним - уж не важно!
Смотрю в эту бездну отважно
И верю страстям, как ветрам.
Я знаю, что рифы, что скалы,
А может быть даже и штиль
Случатся, но хватит запала
Не бросить трусливо штурвала -
И будут семь футов под киль!

Эта осень легка и ч'удна
И так сильно похожа на Вас
В кружеве листопадных будней,
В глубине серо-синих глаз.
То ветра развевают кудри -
Гроздья ярких её рябин,
То снегами асфальты пудрит,
То срывает дожди с вершин.
Не разгадана - вечно тайна,
Хоть узрима мной столько раз!
Эта осень отнюдь не случайна,
В чём безумно похожа на Вас.

Ночь бессловная и безучастная...
Потеряла ко мне интерес?
Был твоим я рабом и пастырем,
А теперь заявил протест.

Не влечешь уж к себе, луноликая!
Ты померкла на фоне глаз
Той, что стала мне Эвридикою
В мой, казалось, последний час.

Так что ревность твоя нелепая
Мне смешна. И прости-прощай!
Скоро в утрах и днях окрепну я
И забуду твой звёздный край.

Лишь знают бессонные ночи, как я по вам скучал:
Солнце на небо вскочет и скатится за перевал,
Звёздная сыплет россыпь, море шумит у скал...
Может в волненьи просто спутал опять, вокзал?
Верю, однако, всё же, в переплетенье шпал...
В то, что мне Бог поможет, ваш отыскать причал.

Засыпай, моя радость, кутай
в теплые шали плечи -
этот путь еще долг...
Поезд "Рожденье - Вечность"

Теплый осенний вечер
Мокрый асфальт желтит.
Миг, воцаренный в вечность,
Молчит...

Я - другой. Я - иной. Я - нездешний,
Я - пришедший из прошлых веков.
Видишь как засцветает черешня?
Так моя расцветает любовь.
Протяни мне доверчиво руку -
Не предам никогда, никогда -
Мне ведь тоже знакомы разлуки
И из глаз соленая вода.
Но я знаю, что боль не случится,
Что не будет у сердца потерь,
Если в сердце любовь поселится.
А она там живет, уж проверь!
Загляни мне в глаза - я не скрою
Своих чувств за оберткою фраз
И мятежную душу раскрою
Под прицелом синеющих глаз.
Повязала мне нить на запястье -
Буду вечно тобой сохраним
Для простого и пылкого счастья.
Твой уставший в пути пилигрим.

День декабрьский тает в капелях,
Потому что во мне весна.
Прочь гоню из судьбы метели,
И поэту опять не до сна.
Сама жизнь мне слагает рифмы
Да сердечный верстает ритм.
Пальцы ловко скользят по грифу,
Хоть гитарный дискант тосклив.
Так случилось в осенних буднях:
Ваш пресветлый явился лик,
И душа, словно кот приблудный,
Что щитиниться уж привык,
Рязмягчилась и стала тёплой -
Больше нету в ней место льдам.
Пусть декабрь в капелях мокнет -
В нём не место теперь снегам!
В нём лишь место глазам лазурным,
Добрым песням и вечерам.
Оркестровые льнут ноктюрны
К разалевшимся вашим устам.
В нём лишь место фонарым солнцам,
Патриаршим литым прудам.
Словно ткёте на веретёнце
Новый мир мой, где поезда
И вокзалы уже не страшны мне.
Они - повод для новых встреч.
Будто прошлое - пулей на вылет,
И его уж дано мне отсечь.
Нет на свете такого "спасибо" -
Благодарность той встрече сказать.
Мир тепл'ится от ваших улыбок -
И зиме никогда
Никогда
Никогда
не настать!

Я бегу от тебя до тебя -
Невозможность такая случилась.
Ты вчера мне два раза приснилась,
А сегодня со мною была.

Я бегу от тебя.... Белый снег
Тротуары мне под ноги бросил -
Вот такая озимая осень
Неожиданно выпала мне.

Я бегу по просоне-Москве.
Мне на встречу - нахохлившись, люди.
Улыбаюсь. Я им не подсуден.
Я сегодня подсуден весне.

Я бегу. Торопливость машин
По дорогам сбивается в пробки.
Все они как цветные коробки
На полотнищах прожитых зим.

Я бегу в рассветающий день.
В нём быть может забудусь немного.
Но уж ты не суди слишком строго -
То не я, то моя бродит тень.

Я бегу ни о чём не скорбя,
Потому что округла планета,
И в какую не двину часть света -
Я бегу от тебя до тебя.

Ускользает так легко от взгляда
То, что рядом, то, что нам дано
Как кредит, а вовсе не в награду.
В этом мире всем нам суждено

Заблуждаться, ценности не зная
Утру, небу, первому дождю.
Мы ворчим и, зонтик раскрывая,
Мчим по лужам, чувствуя вражду

Встречных глаз, таких же как и наши -
Потерявших счастье бытия.
В нас горит тоска. И, чем мы старше,
Тем кусучей памяти змея

Грезит нам о том, что было просто
Быть простым и сердце открывать
Невзначай, как собственные остро
Чью-то боль и радость ощущать,

Не бояться быть всё время рядом,
Поддержать и вовремя обнять,
И не ждать за действие - награды,
Чувства не пытаться покупать.

Мы противимся. И, душу пряча в кокон,
Обрастаем сотнями обид.
Сетуем на дождь и вид из окон,
Принимаем мученический вид.

Только вот себе не верим сами
В круговерти будничных притвор,
Потому что каждый в этой драме —
Сценарист, и постановщик, и актёр.

Цветут бульвары в холодных зимах
И вечное счастье уже пророчат.
А вы так милы и так ранимы,
Дрожащий ангел московской ночи!

Луна под ногами кружит, блестая,
Спустившись на землю в час урочный,
И в ваших глазах серебром играет,
Дрожащий ангел московской ночи!

Вот Чистопрудье застыло льдами,
Машины взъерошились у обочин
Как хочется вас обогреть... устами
Дрожащий ангел московской ночи!

Пусть глупо, наверное, память лелеять,
Но сердце мне снова рифмует межстрочно
О том, как вами мой путь осенеет,
Дрожащий ангел московской ночи!
Мой нежный ангел московской ночи!..

Не знаю, услышу ли голос любимой
В тьме заточенья в приморских краях.
А вдруг позвонит и улыбкой незримой
Её тихий шёпот разгонит мой страх?!

Как утренний ветер сметающий с веток
Холодную пыль одиноких ночей,
Так слово её, без фальши кокеток,
Пронзит в моем сердце тоску декабрей.

Я сердце своё ей отдал без остатка,
И ритм его — эхо далёких звонков.
А вдруг позвонит? Даже если «Я кратко»,
В том «кратко» безмерную знаю любовь.

В разлуке храня лишь надежду, упрямо
Я жду, как ветров ждет лихой капитан,
Звонка. Не звонит! Ах, судьба моя - драма!
Но вот позвонила… - любовный роман!

Ах куда же пропала Осень?!
За окном всё белым-бело.
Снегом память мою заносит,
И следы Её замело.
Вот такая случилась потеря
Среди этих бегучих дней.
Я в потери давно не верю!
Может что-то случилось с Ней?
Я бегу средь замёрзших улиц
И пытаюсь весь мир согреть.
И дышу на него и, хмурясь,
Сам пытаюсь отиндеветь.
Вот листву откопал в сугробе -
Перемёрзла! Как опоздал?!
За окном же ноябрь вроде?!
Преждевременен зимний бал!
Я в потери давно не верю.
И на сердце всё жгу костры.
Отогрею Её, отгрею,
Ведь Она - это тоже Вы!

С кавалерией чувств мы не справились оба -
нас надежды пленили, внушив заблужденье:
поиграем в любовь от венца и до гроба!
А оно оказалось, что страсть - наважденье.

И теперь в распростёртых объятиях осень
наших временных чувств, наших клятв, наших бдений.
Этот пламенный брак оказался фиброзен -
всё "под нож". Только страшно, что без сожалений...

Сумрак сгущает краски,
Кроет червонным золотом.
Прожит ли день напрасно
Или беда рзмолота?..

Оставив будто флибустьерские забавы,
Я брошу якорь у Твоих нектарных стоп.
И ноют пусть былых сражений шрамы,
Я к новым (за Тебя!) уже готов!

Я встречаю себя по одёжке
в зеркалах опустевших витрин
и брожу как унылый прохожий
средь навьюженных снегом вершин

тех домов, где давно опустели
окна, выключив радушный свет
и отдавшись в объятия чери,
свой оставив мне в памяти след.

Там тогда в заоконье варили
на загадочных травах чаи
и о разном с тобой говорили,
и молчали, и взгляды плели

паутины объятий. Но время
поезд твой растворило в ночи.
Я стою у окна колыбели,
и такая тоска - хоть кричи!

Не услышишь... Глотаю унынье,
зарастаю в сединах снегов.
А зима обещает быть длинной,
я ж к разлукам её не готов.

Ну здравствуй, зима, ну здравствуй!
К чему ты мне сыплешь бело
Под ноги день ненастный?
Осточертела!

Следишь за моим сметеньем?!
Сметаешь следы уныло.
Сердце моё степенно —
Оледенила!

Белым пеплом позакружила
Эта осень, прошлась по нам.
Боже, как ты меня любила!
А теперь — к разводным мостам.
И фонарь поджелтит уныло
Мой промёрзший в дороге след.
Обо мне ты Христа молила —
Усмехнулся тебе в ответ.
Замерзая в ночи тоскливой
На скамейке среди чужих
Каменелых домов массивов,
Умираю за нас двоих…

Меня опять километражит!..
Закат упал в усталый дол.
Лишь на прощание помашет
Столбов белёный частокол.
Дороги, мне в лицо впечатав
Морщин глубоких борозд'ы,
Свою берут нещадно плату —
Годами. Нет дороже мзды!
Озноб разлуки. Безразмерна
Её печаль, её печать.
В ночи, как в детстве — колыбелью,
Свой ум пытаюсь укачать
Бессонный. Не угомонится,
Заиндевел от темноты.
Глаза закрою, чтобы слиться
С угрюмой бездной пустоты.
Была недолгой передышка:
Рассвета яркий суррогат,
Фонарной озаряя вспышкой,
Мне улиц сватает парад.
А в них дождями будоражит
Бегучезонтичных людей.
Меня опять километражит
Разброс дороженных прядей.

Как жаль, что тебе всё равно
Как сердце моё миокардит.
Сейчас бы с звездою кокарду —
И позабыться войной.
Я жил бы не ведая страха,
Не зная отст’упных путей.
От пуль из фашистских траншей
На мне бы краснела рубаха.
Но шёл бы вперёд, до конца,
Не чувствуя боли в грудине.
Последний патрон в магазине
Благословеньем отца.
На солнце сияя, штык-нож
К врагу бы жаленья не ведал.
Я б выгрыз зубами победу
За Родину-мать и за рожь,
В которую б пал (как в кино),
Глазами отмеривши небо.
Как жаль, что всё это лишь небыль.
Как жаль, что тебе всё равно.

Окати меня осень дождями
Леденяще и хлёстко,
С неба падучей драмой,
На руки воском.
Час подошёл молебный.
В лампадке мерцает
Вера — не гаснет — наверное.
Бог знает…

Озябших улиц запустенье
Метут белёсые ветра.
Температурю. Ем варенье
И таблетируюсь с утра.
А к ночи жар опять находит,
И мне чудятся города,
Куда любимые уходят,
Куда уходят навсегда.
Там нет разлук и расставаний!
Там, средь белёсых облаков,
Они живут в воспоминаньях
И пребывают среди снов.
Озноб, что чаем не согреться
И одеялом не укрыть.
Сейчас бы очутиться в детстве
И папу с мамой попросить
Читать какие-нибудь сказки.
Залезть на руки. Так тепло!
Хмельны родительские ласки…
Но резко ветер бьет в окно.
Дрожу. Хандра ломает тело
И давит сердце. Не унять.
Перед глазами проседело.
Вот снова утро. Ровно пять.
Лежу, не чувствую дыханья,
Болезни тягостной в плену.
Неотвратимость расставаний,
Боюсь, уже не потяну.

То ли птицы сошли с ума,
То ли просто весной пахнуло:
Солнце взмыло на небеса
И объятия распахнуло.

И в проталины сходит снег,
Да лужится земля в округе.
Облака, как зимы ковчег,
Исчезают в небесном круге.

И надеждой душа полна
Вперекор декабрю-прохвосту.
Впереди лишь одна зима,
А потом — бесконечно вёсны!

Мне б терпения да надежды,
Мне бы смысла — прибудет цель!
А в итоге: натянут между
«Листопад» и «весны капель».
Путь срединный, мощёный хвоей,
По обочине да в кювет…
Перехал дорогу поезд —
Блудный кот запоздалых лет.

Провожай закаты - не меня!
Я останусь солнцем в твоем сердце
Восходящим к пьедесталу дня.
Не гони поспешно, не усердствуй

В провожаньи! Руки расцепив,
Мы свернем с орбиты мирозданье!
Только вместе, слышишь, новый миф
Сотворим и свежее преданье

О любви, конечно, о любви!
Ни о чем ином не вижу смысла!
Ты меня в рассветы призови -
В них разлука безвозвратно скисла.

Ты - мое безвременье, моя вечность!
Тобой судьба беременна и подвечнечна.
Народись в любом краю вселенной -
отыщу. Любовь нетленная!

Право, совсем не грустно
В будничной молотьбе —
Сердце моё арбузное
Принадлежит тебе!
Сахароопьяняюще —
Горечи им сласти,
Если же жаром маешься,
Свежесть приобрети.
Сердце моё арбузное
Зрело в бахче-судьбе,
Чтобы назло всей грусти
Принадлежать тебе.

Прикажешь ли сердце вырвать,
Отдав на съедение ночи
Или в тенях сгинуть
Многоточий?!
Об этом то не попросишь,
Не то что одаришь словом.
Во мне задождила осень —
Бедово.
Летит обезумев планета,
Дней отбивая ритмы.
Как жаль, что спасенья нету
В рифме.
Спасенье — в твоих ладонях,
Навек в кулаки сомкнутых.
Но не от них так больно,
А от сути.
Хоть расставанье — мученье,
А расстояние — мерзость,
Вытребовать прощенье —
Дерзость.
За всё расплачусь, возможно,
Диагнозом по Морел’ю.
Тебя, хоть поверить сложно,
Люблю,
Люблю,
Люблю.

Мы с тобою давно не виделись —
Закружило меня над бездной.
Понимаю, что ты обиделась
На меня. Я — бездарь:
Не умею любить как надобно,
Пропадаю в потоке дней,
Потому что на сердце каменном
Лишь осечки и тень теней.
Не умею — и в этом знается
Всё проклятье моих седин:
Отношениями кто бросается,
Остаётся всегда один.
Мы с тобою давно не виделись…
Я один средь ночных дорог.
Ты опять на меня обиделась,
Потому что любить не смог.

Водопадами рыжих локонов
Ночь прокралась к моим устам,
Пробежала по телу токами
И поставила в сердце штамп

"Мой навеки". Навеки пленником
Я сдаюсь в омут звездных глаз.
Свечи пляшут на стенах тенями
Оттеняя от мира нас.

Растворимость и душ сплетение,
Нагота восходящих душ...
Ночь развеяла все сомнения
И сыграла поскрипом туш.

Но заря... Прозревает сумрачность,
За которою тайна тайн.
Пусть медовою станет будничность
И любовь превратит мир в рай!

Ты меня не буди, пожалуйста, —
Я в объятьях твоих усну
Набираться неслыханной наглости
Не вернуться в былую весну.

Ты меня не буди, прошу тебя:
Слишком мал, но приятен сон,
Слишком сильно, увы, люблю тебя,
Чтоб закончился скоро он.

Ты меня не буду, пожалуйста
(Знаю сам, что не по пути),
Вдруг и вправду мне хватит наглости,
Чтоб совсем насовсем уйти.

Желтеют дали, сереют дали…
А вы видали, как журавли печально улетали?
А вы недавно замечали, как травы увядали?
Сереют дали, белеют дали…
А вы хоть что-нибудь видали?!

Как сребряные майские воды
Ты опять холодна и понура.
И погода — опять непогода
В разыгравшейся увертюре.

И Огинского дух полонезный
Раздербанил мне старую рану.
Чтоб услышать рассветную песню,
Я проснусь завтра очень рано.

Я пойду у обочин дороги
Босиком, собирая росу,
И, отмыв от кровей свои ноги,
От себя я укроюсь в лесу.

Там я деревом стану зелёным,
Я забуду пустые мечтанья,
И под пышной моею кроной
Поселятся иные созданья.

А когда ты придёшь повидать их,
Поприветствую шелестом листьев.
Ты ответишь (меня не узнать в них)
И укроешься в тени ветвистой.

И оставишь на память мне рану —
Своё сердце на теле древесном.
Я проснусь завтра очень рано,
Чтоб услышать рассветную песню.

Даже я тяжелом бреду
Имя твое шепчу.
Тебя я напрасно жду.
Ветер задует свечу.
Кровь у иссохших губ —
Болезни огромный стаж.
Вянет молодой дуб,
Ты же — воды не подашь.
Неизлечим — и все тут!
Диагноз — с ума сошел.
Весной это входит в моду.
За тобой и без моды шел…

Что жизнь набутербродила —
Поди-ка разберись.
Она слоями вроде бы,
Надкусишь — и держись.

И, если не отравишься,
Печёночка шалит.
Возьми рискни пожалуйся
На этот общепит.

А повар (точно — мафия!)
Мне яда подложил.
Ну вот и эпитафия:
«Отравлен жизнью был».

Из осеннего звездопада
Чуть нахохлившейся Москвы
Мне в объятья ангел падал.
Это были, конечно, вы!
И за что ж мне такая милость?
Прямо в руки - с самих небес!
Столько лет постоянно снились,
А теперь этот сон воскрес!
Удержу ли? На милость Бога
Уповаю. Но рук своих
Не опускаю: Любовь - дорога,
Предназначенная для двоих.

М. Цветаевой
Всё это неправда, это небыль,
Всё это придумал белый снег,
Павший пухом с серой ниши неба
На усталый пожелтевший брег.

Жаль, но он опять как сон растает
И стечет с холодного стекла
По щекам солёными слезами —
Просто удержаться не могла.

Тишина простит мне эту слабость
Ведь она, как я, всегда одна.
«Не довешаться — такая гадость…» —
Дрогнула Маринина струна.

Но уткнувши голову в колени
Кутаясь в цветастой тёплой шали,
Я гоню подальше эти бденья:
Снег — совсем не повод для печали.

Он не повод, просто он холодный
Как и я в простуженной квартире,
Просто он, как я, уже сегодня
Не поверил странной этой были.

Где Вы были сотню лет назад
За какой границею заката?!
Я тогда Психее не был рад
И искал повсюду виноватых.

Я работал не жалея стрел
Их метал направо и налево,
Но однажды сам себя задел,
Лук свой заряжая неумело.

Что случилось? К чёрту врачевать
Чёрное расколотое сердце!
Жизнь теперь — двуспальная кровать.
Сахар съеден — слишком много перца.

А теперь и Вы — не просто Вы:
Вы теперь уже равно Психея.
Прошлое гоню из головы
Будничным, наброшенным на шею.
Но всё чаще тянет старый лук
На шкафу пылящийся бесхозно,
И приходит воскрешенья дух
И внушает, что ещё не поздно.

Где я буду через соню лет?!
Может снова в снайперы подамся.
Жаль, что у Психеи сердца нет…

Моё сердце деревенеет
В август'овых судьбы мирах.
Скорой осенью ветер веет
В непожухлых ещё листвах.
Крыши небу пока открыты:
Треуголками смотрят ввысь.
Грезит день на краю событий
Непрож'итую лета жизнь:
Недотоптанные дороги,
Неотцветший луговий плёс...
И, хоть глупо, прошу у Бога,
Чтоб весною я вновь пророс...

Закружи, закружи меня вьюга —
Схожденье в порочный круг.
Фонарные тени — слуги —
Ламповый держат плуг.

Старый седой подёнщик
(«Сбор подати для креста»)
Глотает вино и ропщет
На то, что мягок металл.

Омовенье ионным светом —
Погружение в терпкую суть.
Заверяюсь святым обетом,
Чтобы губы в ней обмакнуть.

Но звучат позывные Стаи,
Тает вьюжная круговерть
И с обветренных уст слетает
Тень и полудённая смерть.

Как хочется порою синевы
в распахнутых объятиях небесных!..
Так сине на меня глядите вы,
Мой нежный друг, мой друг прелесный!

Ожидание писем. Конверты вразброс
По столам, по постелям.
Только снова бумажный листок не донёс
Что-то дням и неделям.

Ожидание встречи. И время вразнос
По звездам, по мелям.
Жаль цветы первых слов до неё не донёс —
Лепестки облетели.

Ожидание смерти. У сердца подсос —
По рукам на шинели.
Вот и я в эту землю хоть что-то привнёс…
Жизнь глаза проглядели.

Вы мимо шли моих унылых дней,
Бессмысленной и суетной рутины,
Но благодарен я судьбе своей,
Что пулей просвистели сердца мимо.

Протяни на прощанье руку —
Может это в последний раз!
Осень — время хандре и скуке
Умирать в распашонке фраз.

Протяни на прощанье… Может
Вдруг устанешь мне другом быть.
Только память мне сердце гложет,
И спешу валидолом крыть.

Осень лепит на небо кучно
Звездомачтовые корабли.
Если станет безумно скучно,
Протяни руку мне, протяни!..

Поступью, лёгкой поступью
Вдоль нарисованных стен.
Что там под снега простынью
Прячет почивший день?
Может быть тайну страшную,
Что не дождаться весны,
Или тебя вчерашнюю,
Чужие крадущую сны?

Я жду Тебя. Две тысячи созвездий
Мне вплавились в умытое окно,
И мир немой отчаянно надтреснул
В руках, не удержавших домино.

К пределу ставки. Жду Тебя сегодня.
Сегодня-завтра — жду лишь только миг.
В глазах горит огонь от преисподни
И свет земной, делённый на двоих.

Я жду Тебя. И к чёрту сантименты!
Не опоздаешь в краткий жизни срок.
Фонарные весомы аргументы,
А, значит, встречи опыт не далёк.

Придёшь, я это знаю, не гадая.
Откажешь волей — ноги принесут.
И лунными цепями разменяешь
Грошовый мой и праведный уют.

Высматриваю верно и резонно,
Как утром запоздалую звезду,
И привыкаю к жизни подоконной.
Я жду Тебя. Тебя я жду.

- Надеюсь, собой ты довольна
И всё у тебя хорошо.
Как я? Мне по-прежнему больно.
И дождь в заоконье пошёл.
Мне лица прохожих туманны
И тусклы прохожих глаза.
Ты скажешь немного пространно:
- Что если?..
Отвечу:
- Я -"За"!
- Что, если мы просто чужие:
Из разных пространств и времён?!
- Так вот почему в сердце иней!..
- Ты слишком мечтой окрылён:
Не видишь реалии жизни,
Не видишь, что я влюблена.
- В меня?!
- Не смотри с укорзиной.
Нет, знаешь, давно не в тебя!
Ты в прошлом. Там было неплохо.
Чертовски! Светло вспоминать.
Но память - чертополохом!
Пора уже что-то менять
И жить настоящим. Сегодня
Дороже всех прожитых лет.
- А мне эта жизнь - преисподня
И мартовский кордебалет!
Я рад бы закончить фатально:
В дуэли, как Лермонтов, пасть.
Но план у судьбы - тривиальный:
Нелепо в безвестье пропасть,
Исчезнуть, в тени раствориться
Твоих новых солнечных дней.
Тебе обещаю не сниться,
Не быть, как церковный елей.
- Сгущаешь.
- Быть может. Но сердце
Не может иного принять.
- Попей валерьянки!
- ...И двецу
В него не спешу закрывать.
- Конечно! И ты будешь счастлив -
Лишь только меня отпусти.
- Рябиновый лист. Ярко-красный...
Меня, если можешь, прости
За всё. Я ж себе отпущенья
Не знаю кромешных грехов.
- Прощай.
- Ухожу в день осенний,
Тебе оставляя любовь.

Это заговор твоего молчания —
Телефона оглохший вид.
Петель поскрип отчаянный
Встречающих пыл хладит.

Фотографии тон едкокрасочный
Едкопамятно жжёт глаза.
Мир взглянул многомасочно
В устроенный мной вокзал.

Тени зовут чаёвничать —
Буфетный раёк к лицу.
В ожиданье не стану скромничать
И волнение донесу.

Как же ты мне жизнь расподоконила,
Развела судьбу оконной рамою!..
Лишь дождей весенняя агония
Простучит мне музыку жест'яную.
Простучит и станет жутко холодно
В тесноте квартир необитаемых.
Это чувство, верно, слишком молодо,
Чтобы умереть ему в проталинах.

Зачем ты мне снишься по-прежнему?
Я сердце твоё отпустил!
Увы, океану безбрежному
Не хватит мистических сил
Меня погасить в этом пламени -
Гореньи несказанных слов.
Так в склепах души твердокаменной
Моя не увядла любовь.

Лечу по венам метрополитена,
в сердце врываясь Москвы.
Сегодня отрину свою степенность
И настрочу на Вы,

Как стр'очат дожди на усталые окна,
На вздернутый в небо зонт.
Я этим апрелем насквозь промокнут
И выдворен в горизонт.

На Вы настрочу о ветров сметеньи
Пред бездонностью синевы,
О запланированном грехопаденьи
Прошлосезонной листвы,

О том, как лужится в асфальтах утро,
И утрится новый день,
О том, как без Вас сердцу муторно...

Ты, верно, стаяла с небес
С вчерашним прогрущёным снегом!
Примёрзший шелохнулся лес
На горизонте смутно пегом.
Или с луны? Или с земли?
Ты вдруг пришла из неоткуда,
Явив собой простое чудо
Обыкновеннейшей любви.

Я бессонный, совсем бессонный,
Провалившийся в ч'ерень ночи
Терпким взглядом. Проём оконный
О несбывшемся в многоточьях...
Свежелиственным перешёптом
Вторят ветры слова пустые.
Ими был я тобой истоптан,
Ими сломлены были крылья.
Фонари нимборизно ярко
Освещают мою обитель.
Ты играла... играла жарко!
А теперь без актрисы зритель.
Я бессонный, а ты - свободна
От унылости пиктограммы
Этой ночи. Безысходность -
Не твоя, а моя в ней драма.

Ты не думай, ведь я всё помню,
Что случилось в моей судьбе.
Этот мир безотчётно томный
Примагнитил меня к тебе.
Только память горчит немного.
Только небо глаза темнит.
Я тебя попросил у Бога.
Даровал, и теперь грустит.

Уезжаешь… ну что ж, до свидания!
Я тебя не приду провожать.
А приду, чтоб не выдать страдания,
Буду тихо в сторонке стоять.
Уезжаешь к закатному солнышку,
Уезжаешь навстречу зиме.
Я останусь с расколотым донышком
На измятой пожухлой траве.
Но когда станет белою сказкою
Этот серый нерадостный мир,
Ты вернёшься и с прежнею ласкою
Скажешь: «Здравствуй, рифмач и задир!»
Вновь уедешь — шепну «до свидания!»
Может быть не пойду провожать
А пойду, чтоб не выдать страдания,
Буду вновь под окошком стоять.
Ты уедешь к рассветному солнышку,
Ты уедешь навстречу весне.
Я останусь с расколотым донышком
На замёрзшей февральской земле.
Но когда станет сказкой цветастою
Этот белый и дремлющий мир,
Ты вернёшься и с прежнею ласкою
Скажешь: «Здравствуй, рифмач и задир!»

Ты утверждаешь: осень.
Я ж говорю: зима!
Сердце больше не просит
Ум мой сойти с ума.

Память запорош'ило,
Снежит твои следы.
Я проживу фальшиво
Этих мгновений дым,

Руки похолодеют -
Станется пустота.
Знаешь, больше не греет
Будничная суета,

Больше не кроют небо
Звёздные ковыли,
Не впечатляет Рембрант,
И стал чужим Дали.

Туго завязан узел
Прошлого с небытьём...
Лишь беспробудно грустен
Мой опустевший дом.

Скрипы пет'ель ржавелых -
Эхом в больной душе.
Тучи рисуют белым
Новой судьбы сюжет.

Только всё это стает
В вёснах, прольёт водой!..
Будущее не настанет,
Где мы всегда с тобой

Будущее не наступит,
Прошлое - не сгорит,
А в настоящем будет
Лишь надо мной гранит.

Остыл асфальт,
Гудят всё так же провода,
Куда-то вдаль
Всё так же мчатся поезда,
А ты уткнулась мне в плечо
И что-то шепчешь горячо
Про тот февраль,
Про наш февраль.
А дождь идёт.
Пожухла яркая трава.
Он всё идёт.
И в лужах жёлтая листва.
На крыше мокрый воробей
Прижался к жестяной трубе —
Чего-то ждёт.
А дождь идёт.
И под зонтом
Бежит куда-то человек.
Быть может он
Блуждает этак целый век:
Ботинки вгрязь и локти вкровь —
Он ищет старую любовь.
И только гром,
И он с зонтом.
А мы стоим,
В ботинках хлюпает вода.
Мы ж всё стоим.
И дождь такая ерунда.
И свет на третьем этаже —
Пора расстаться нам уже.
Но мы молчим.
Рассветный дым…

Не скрываю, не прячу боли —
Закружила меня весна!
Не привык прозябать безвольно,
Если будущность так ясна.
«Уходя - уходи!» — словесно
Намекает мне горизонт.
Я ж — выдумывать снова песни,
зарифмовывать как Бальм'онт.
Только ветер утихшей бездны
Рвёт на пригоршю звёздную
Мой покой. И как будто тесно
Стало — сердце не узнаю.
Не ищу в очерственьи мякоть
И ввиняю весну себе!
Только снег не устанет плакать,
Обречённый как я в тебе.

Тебе известен муз секрет?
Твой разум рифму вяжет?
Поэт ты или не поэт —
Вскрытие покажет!

Поблекшее небо звездами клокочет,
Мой призрачный траля корабль разлуки.
А ночь тяжелеет усталые очи
И вяжет в объятья усталые руки.

Дождится ночь в столбов фонарных свете.
Её тоску по утру разделю.
Пожалуй, я её просплю
В хандре листопадения о лете.

Я с тобой расстаюсь навсегда.
Ты со мной навсегда расстаешься.
Время словно большая вода
Между нами рекою прольется.
Я с тобой прощаюсь навек -
Ты года мне вверяешь разлуки.
Раньше лился огонь из под век,
А теперь - лишь озябшие руки.
Мы с тобой расстаемся на жизнь -
Это страшное обретенье
Пустоты. Ты давай держись!
Жизнь - мгновенье.

По святому древнему обычаю
И по собственному хотению
Выпускаю своё сердце птичее
Для весеннего песнопения.

Сегодня прошлась трамваем
По сердцу. Кровит колея.
Я медленно умираю,
Но в том вина не твоя:
Так просто сияли звезды
В театре земных теней
И Аннушка масло просто
Лила по судьбе моей...

То не плачу я о несбывшемся —
То обветрил мои очи ветер страждущий.
Что ж ты осень меня закручинила,
Что ж грозою мне кажешь немилости
И дождём заливаешь — не жаждущий!

Обрывки снов, отрывки дней
Упали с высохших ветвей
На рвущуюся плоть земли —
И умер’и.

Если впору вдруг будет обида — казни,
Ну а так не суди слишком строго.
Говорят, что сдвиженье ума — от любви,
У меня же — задатки от Бога

Ты не можешь меня спасти
Потому, что спасенья нету.
Мне осталось венки плести,
А тебе — сочинять сонеты.

Я знаю в этой розе обречённость
Пустых надежд в извечности цвести.
И лишь в тебе ясна определённость
Её до совершенства довести.

Уезжаешь… ну что ж, до свидания!
Я далёкий осколок вселенной…
Я не буду давать обещания,
Что навеки останусь нетленным.

Никто не знает, как две нити тонкие
Сплетаются в узорчатую вязь.
У брака, как монеты, есть две стороны:
Любовь и своевременная связь.

Что говорить, ведь пущена стрела —
Эрот не в первый раз жесток и меток.
Сквозною болью рана пролегла
Сердечных клеток.

На металле жёлтом и блестящем
Гравирую важные слова:
Ты меня не брось «на счастье!» —
Счастье, по секрету, это я!